От Покрова до Пасхи

От Покрова до Пасхи
Фото: eparhia-saratov.ru
Нашим постоянным читателям не нужно представлять поэта Светлану Кекову — саратовчанку, автора множества поэтических книг и обладателя различных литературных премий, прихожанку храма во имя Казанской иконы Божией Матери. В этом году новый сборник Светланы Кековой «Нездешний гость» был удостоен престижной литературной Волошинской премии в номинации «Лучшая поэтическая книга 2016 года». Кроме того, наша землячка стала обладательницей специальной премии Союза российских писателей «За сохранение традиций русской поэзии».

Если бы передо мной стояла необходимость определить творчество Светланы Кековой одним словом, я бы, ни секунды не задумываясь, выбрала для этой цели слово «космос», используя его в изначальном — философском — смысле. Поэтический мир Кековой тяготеет к универсальности как в целом, так и в каждом стихотворении. Космос — это то, что противостоит хаосу и распаду: гармония, музыка сфер, красота осмысленности. Мир прекрасен, потому что он имеет смысл; мир имеет смысл, потому что он сотворен совершенным Поэтом — «Творцом Неба и земли», как называет Его Никео-Цареградский Символ веры. Осмысленность сотворенного мира и есть первопричина поэзии, в то время как всё остальное — ритм, рифма, причудливое кружево метафор — всего лишь средства выражения полной уверенности в совершенстве замысла Творца. Космос — это величие и значимость. Космос — это полнота, универсальность и цельность. Конечно, космос поэзии Светланы Кековой не греческий, но христианский. В ее стихах запечатлены не только красота материи, не только трагедия ее падения, но и незримое присутствие в мире Спасителя.

Сборник «Нездешний гость» составлен именно как образ материальной и духовной полноты мира. Стихотворения в книге расположены так, что через них и раскрывается церковный календарь — от Покрова до Пасхи, и дается символический образ Священной истории от грехопадения Адама и Евы до Крестной смерти и Воскресения Господа. А последнее историческое событие, которые отражено в стихах этого издания, — пятая неделя по Пасхе, Неделя о самарянке, которую, по преданию, звали Фотинией.

Первый раздел — «Накануне Покрова» — погружает нас в глубокую осень мироздания, в «темное время года», когда «Парад светил поёт согласным хором,//что видит мир над розою ветров//Владычицу с воздушным омофором». И здесь же, в сумраке поздней осени, до нас доносится эхо давнего, еще эдемского ликования Адама, творца и поэта, нарицателя имен:

Предмет и слово были для Адама

единой сутью. Он не различал

двух планов жизни, двух её начал…

Но вот совершается грех — и живые слова каменеют:

Роились непонятные слова

вокруг Адама; жалили, жужжали,

но каменные ждали их скрижали —

там, на Синае, в глубине времён…

В стихах Кековой мы видим и драму одинокой Евы, и безумные метания Адама, и мертвого Авеля, и живого Каина. Прежде чем мелькнет в этом мраке первый луч евангельской надежды, перед нами предстанут самые тяжелые следствия греха — и прежде всего, умирание радости бытия. Эта греховная тяжесть преодолевается очень непросто, так что существование в смертном мире становится подвигом:

Мы выброшены в мир как бы волной взрывной.

И если муравьи возводят град земной,

их остановит глас, отчётливый и гневный.

Мы в мире проросли, как травы и цветы,

чтоб тихо совершать — средь прочей суеты —

существованья подвиг ежедневный.

Но вот страницы книги покрывает «Иней Рождества» — таково название второй ее части. Это событие столь грандиозно, что в момент воплощения Спасителя время дает сбой, и мир застывает в своем катастрофическом полете в бездну:

Внезапно, как груз на подвижных весах,

застыли орлы высоко в небесах,

умолкли кукушки в ветвях шелковицы,

стрижи, зимородки и прочие птицы.

И воздух горяч, и разрежен, и сух,

внезапно сгустился и стал неподвижен,

и стадо, с которым скитался пастух,

застыло вдали от приземистых хижин.

А на вифлеемские ясли уже падает тень Креста. И мироздание превращается в нерукотворный храм, в котором Ангелы, люди и звери служат Единому Творцу, в котором мелодия и слова приобретают не сиюминутное, но вечное значение. Время здесь идет своим чередом: после Рождества и Крещения наступает Великий пост и время покаяния — долгое-долгое ожидание Страшного Суда. В этом ожидании находятся все «элементы», из которых состоит поэтический мир Светланы Кековой: ангел, человек, животное, стихии этого мира, а еще слово, число и предмет. Напряженное ожидание Суда и Встречи пронизывает эту книгу стихов от первой до последней строки и придает ей не только композиционное и тематическое, но и духовное единство:

В печальные дни листопада

душе утешения нет,

но грешникам, жаждущим ада,

дарован особенный свет:

он страждущим листьям осенним

несёт долгожданную весть

о том, что чревата спасеньем

тоска, пережитая здесь,

что станут иконою Спаса

осенней листвы вороха,

что тайною смертного часа

очищена бездна греха.

В лирике Кековой мы находим массу описаний житейского: пропыленных саратовских улочек, домашней утвари; мы застаем лирическую героиню за разными бытовыми занятиями, чаще всего весьма трудоемкими и монотонными. Но чем сильнее увязает стих в трясине повседневного, тем явственнее звучит диссонанс между должным и ложным положением вещей; чем сильнее притяжение косной материи земли, тем стремительнее преодоление, так что между бытом и бытием не остается даже пространства для вздоха:

Хлеб с моей руки клюёт синица,

в речке просыпается налим,

а в аду Иуде снова снится

Вход Господень в Иерусалим.

Есть ли миг меж действием и словом

или нет таинственных преград

между Воскресением Христовым

и Его сошествием во ад?

В стихах этого сборника есть множество отсылок к инфернальной сфере. Образ греха здесь представлен особенно интересно: это образ Вавилонской башни, которая и противостоит храму природы, и таинственным образом вырастает из ее глубин. Но в поэзии происходит преображение этого гибельного плода, и происходит оно по законам красоты:

Вот ребенок на мир сквозь волшебное смотрит стекло:

там деревья омыты дождем, как душа покаяньем.

Каждый лист — изумруд, и прекрасно кругом, и светло,

мир наполнен до края каким-то нездешним сияньем.

Веселится ребенок и зеркальце держит в руке,

зная смысл Благодати, не ведает буквы Закона…

И не видит дитя, что на пыльном лежит чердаке

из разрушенной церкви спасенная дедом икона.

«Лучшая поэтическая книга 2016 года» — это книга в полном смысле слова миссионерская, потому что она рассказывает о Боге на языке поэтической красоты, победительной и неоспоримой. И я лично знаю людей, которые пришли в Церковь, повинуясь тому импульсу, который дало им знакомство со стихами Светланы Кековой. Да и я сама, много лет назад, впервые всерьез задумалась о том, что я все-таки очень мало знаю о христианской вере, прочитав вот эти замечательные строки:

И вновь закат несет вино с небес

тем, кто внезапно умер и воскрес,  —

камням, деревьям, детям, иноверцам…

И человек стоит один, как лес,

прижавшись к миру поврежденным сердцем.

Газета «Православная вера» № 21 (593)

[ Екатерина Иванова ]
 
По теме
Клумбы за 19 миллионов в Энгельсе. Экс-директор муниципального учреждения, заключивший контракт с родственницей, подозревается в коррупции - ИА Версия-Саратов © нейросеть «Шедеврум» / ИА «Версия-Саратов» В Энгельсе в отношении бывшего директора муниципального учреждения, подведомственного администрации Энгельсского района,
ИА Версия-Саратов
Медицинские учреждения Саратовской области готовы к паводку - Министерство здравоохранения      В ходе подготовки к прохождению паводка министерством здравоохранения области и подведомственными  медицинскими организациями  уточнены населённые пункты, которые могут быть подтоплены на период паводка,
Министерство здравоохранения
В Саратовской области у скотины нашли бруцеллез: ветеринары добираются на лодках - Четвертая Власть На территории двух районов региона из-за бруцеллеза ввели карантин Фото: Управление ветеринарии по Саратовской области В Саратовской области на территории двух районов из-за бруцеллеза ввели карантин.
Четвертая Власть