Владимир Мау «Как изменился мир за последние десять лет» (Forbes)

Владимир Мау «Как изменился мир за последние десять лет» (Forbes)
Фото: piu.ranepa.ru

Уже можно подводить итоги глобального структурного кризиса, начавшегося в 2008–2009 гг. Он, как и два предыдущих (1930-х и 1970-х гг.), ставит ряд принципиальных вопросов, ответы на которые не были ясны в его начале, и их поиск занимает длительный период – «турбулентное десятилетие». Сейчас возникает лучшее понимание контуров посткризисного мира. Можно выделить следующие элементы посткризисной реальности. Первое. Произошла трансформация в сторону многополярного, многовекторного мира, в отличие от биполярной модели после кризиса 1930-х гг. и однополярной после кризиса 1970-х. Предстоящий период будет характеризоваться системой сложных, разнообразных и динамичных конфигураций союзов и группировок. В экономической сфере эта тенденция видна прежде всего в переходе мировой торговли от единой системы, основанной на принципах ВТО, к доминированию разных и разноскоростных торговых союзов при усилении протекционистских мер в отдельных странах.

Но такой миропорядок несет в себе гораздо больше рисков, чем, например, биполярность. Второе. Формируются новые представления о модели экономического роста. Ситуацию уже нельзя описывать в терминах «долгосрочной стагнации», популярной в предшествующие пять лет. Однако эта модель существенно отличается от предыдущих, подробно исследованных мейнстримом экономической науки. Предстоит переосмыслить соотношение базовых понятий макроэкономической теории – роста, занятости, инфляции. Новой загадкой стал безынфляционный рост, и наука должна объяснить этот феномен. Возможно, в его основе лежат структурные и технологические сдвиги, которые ведут к существенному удешевлению новых товаров и услуг, что, скорее всего, негативно сказывается на номинальных темпах экономического роста. Для описания этого феномена появился термин «технологическая дефляция» – пока не очень строгий, но вполне отражающий суть явления. Есть и более простые объяснения, исходящие из удлинения временных лагов между изменением денежной политики и инфляционных ожиданий.

Третье. Подвергается сомнению независимый статус центральных банков. После стагфляции 1970-х гг. и тяжелой антиинфляционной борьбы в развивающихся, а затем и в посткоммунистических странах независимость денежных властей считалась незыблемым принципом, позволившим уйти от инфляционного наследия большей части ХХ в. Дискуссия резко обострилась с началом кризиса в 2008 г.: центральные банки сыграли выдающуюся роль в предотвращении экономической катастрофы, но они же продемонстрировали мощь, не предполагающую демократических процедур и далеко выходящую за рамки конституционных правительств. 

В настоящее время активизируются усилия по ограничению независимости центробанков и переориентации их на решение задач экономического роста. Подобные заявления можно услышать от представителей органов как законодательной, так и исполнительной власти ряда стран, включая США. Позиция эмиссионных центров в системе органов власти (их независимость) не должна рассматриваться абстрактно, вне конкретного контекста и оставаться единственно возможной на все времена. Этот вопрос нельзя решать догматически. Роль центробанков может меняться со временем. Но пока неясно, действительно ли пора сменить устоявшуюся модель центробанков и каково их место в будущих экономических конфигурациях. 

Новой проблемой становится отношение центробанков к эмиссии валют. Эта тема выступает в двух формах. С одной стороны, появление наднациональных валют лишает национальные центробанки эмиссионного права – именно это произошло в еврозоне. С другой стороны, появление криптовалют ставит перед денежными регуляторами принципиально новые задачи, объем и характер которых пока даже сложно осознать. Однако в предельном варианте – в случае полноценной легализации криптовалюты в какой-либо стране – центральные банки могут оказаться в условиях конкуренции государственной и частной денежных систем. Соответственно, четвертым интеллектуальным и политическим вызовом посткризисного развития становится изменение валютных конфигураций. Глобальные кризисы прошлого приводили к появлению новых резервных валют. В 2008–2012 гг. уже обсуждались перспективы юаня, искусственных валютных единиц (типа СДР) или повышение роли региональных резервных валют. Собственно, и биткоин появился после начала нынешнего глобального кризиса. 

По прошествии десятилетия направленность дискуссии коренным образом изменилась: в ее центре оказались криптовалюты и связанные с ними технологии. В 2017 г. криптовалюты стали объектом ажиотажного спроса, их курс резко рос и так же быстро падал. Они поставили принципиально новые вопросы перед юристами и экономистами, политологами и культурологами. Обсуждаются принципиальная возможность использовать криптовалюты в легальном денежном обращении, целесообразность и механизмы их регулирования со стороны государства, политические и этические последствия. Особое внимание уделяется рискам использования этого инструмента для уклонения от налогов и осуществления нелегальных операций. 

После первого периода увлечения новой технологией стали возникать естественные сомнения в ее возможностях. В 2018 г. активизировалась критика этого инструмента (а также всей технологии блокчейна) со стороны бизнеса и экспертного сообщества. Отношение к криптовалютам правительств и денежных регуляторов кардинально различается в разных странах – от готовности принять их в качестве самостоятельной платежной единицы до предложений запретить как источник повышенной опасности (макроэкономической и социально-политической). Обращает на себя внимание то обстоятельство, что регуляторы хорошо работающих рынков, как правило, опасаются криптовалют, а в странах с плохо работающими (Белоруссия) или разрушенными (Венесуэла) рынками регуляторы видят в криптовалютах чуть ли не инструмент финансового исцеления. 

По-видимому, в ближайшие годы криптовалюты не станут ключевым платежным средством и тем более мировыми деньгами. Однако этот феномен заслуживает пристального внимания с точки зрения его социально-экономических, юридических и морально-этических последствий. 

Пока на эту тему можно высказать несколько предварительных соображений. 

Во-первых, криптовалюта становится формой реализации идеи праволиберальных экономистов середины ХХ в. о предпочтительности частных валют по сравнению с валютами, создаваемыми государством. Как часто бывает в истории, тренд был намечен верно, но формы реализации оказались качественно иными. Во-вторых, остается открытым вопрос, смогут ли криптовалюты взять на себя все функции денег или останутся только средством платежа и обмена. В-третьих, конкретные формы криптовалют не являются окончательными инструментами – пока важнее стоящая за ними технология (блокчейн), и если спрос на эти технологии и инструменты сохранится, то возникнут новые, гораздо более эффективные формы криптовалют. 

Таким образом, первые криптовалюты – пока только прообраз будущего. 

Но их роль будет расти. Уже сейчас предстоит обсудить их будущие отношения с государством, найти способы минимизировать связанные с ними риски. 

Пятое. Глобальный кризис предъявляет новые требования к государственному регулированию, в том числе в экономической сфере. Кризис 1930-х гг. привел к формированию «большого государства» на основе кейнсианской модели. Итогом кризисных 1970-х стала политика либерализации и дерегулирования. Нынешний глобальный кризис поставил вопрос о необходимости дополнить глобальный рынок глобальными правилами игры. На роль такого регулятора первоначально выдвигался механизм «большой двадцатки». Не исключено, что эти функции будет постепенно брать на себя система отношений США и Китая, хотя вряд ли это будет официально признанный механизм. Но системы регулирования, работающие de facto и отражающие реальное соотношение сил, часто оказываются более эффективными, чем формально утвержденные и одобренные. 

Еще более сложные проблемы встают перед системами национального регулирования. Современные технологии ведут к снижению издержек на труд и природные ресурсы в функционировании наиболее новых отраслей и производств. Качество государственного управления (предсказуемость, надежность) становится решающим фактором при принятии инвестиционных решений бизнесом. Таким образом, государства теперь конкурируют за инвестора не ценой труда и не природными ресурсами, а качеством управления. 

Параллельно наблюдается еще один процесс: значительная часть функций выводится из опосредования госаппаратом и переносится на специально разрабатываемые платформы. Тезис «государство как платформа» получил широкое распространение именно в 2017 г. Если криптовалюта – это реализация предсказаний правых экономистов, то внедрение платформенных решений, по сути, означает реализацию старых социалистических идей об «отмирании государства». Шестое. Одной из ключевых тем политических и экспертных дискуссий становится проблема неравенства. 

В ней концентрируются и экономические, и социальные, и политические вызовы. Здесь важны более точные определения наблюдаемых трендов, а также анализ соотношения неравенства и экономического роста. В какой мере рост неравенства выступает следствием современной модели экономического роста? Препятствует ли рост неравенства в современных условиях экономическому росту или он нейтрален по отношению к нему? В экономической дискуссии последнего времени сформулированы два принципиально разных ответа на эти вопросы. Одни экономисты утверждают, что неравенство будет дестабилизировать рост и даже приводить к рецессии, а по мнению других, неравенство – это цена, которую приходится платить за экономический рост. Впрочем, если перевести дискуссию в практическую плоскость, ключевым вопросом становится выработка курса, обеспечивающего рост благосостояния для всех членов общества безотносительно к статистике неравенства (инклюзивный рост).

 
По теме
Ежегодно тонкий лед становится причиной гибели людей, чаще всего среди погибших оказываются дети, которые гуляют вблизи замерзших водоемов без присмотра родителей.
Органами предварительного расследования житель города Петровска Саратовской области П. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» части 3 статьи 158 УК РФ - как кража,
Фрунзенским районным судом г. Саратова рассмотрено уголовное дело в отношении Быкова А.А., обвиняемого в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека,
Клумбы за 19 миллионов в Энгельсе. Экс-директор муниципального учреждения, заключивший контракт с родственницей, подозревается в коррупции - ИА Версия-Саратов © нейросеть «Шедеврум» / ИА «Версия-Саратов» В Энгельсе в отношении бывшего директора муниципального учреждения, подведомственного администрации Энгельсского района,
ИА Версия-Саратов
Медицинские учреждения Саратовской области готовы к паводку - Министерство здравоохранения      В ходе подготовки к прохождению паводка министерством здравоохранения области и подведомственными  медицинскими организациями  уточнены населённые пункты, которые могут быть подтоплены на период паводка,
Министерство здравоохранения
В Саратовской области у скотины нашли бруцеллез: ветеринары добираются на лодках - Четвертая Власть На территории двух районов региона из-за бруцеллеза ввели карантин Фото: Управление ветеринарии по Саратовской области В Саратовской области на территории двух районов из-за бруцеллеза ввели карантин.
Четвертая Власть
Выездное мероприятие сотрудников ФГБУ «НМИЦ ТПМ» Минздрава России - Городская больница №9 С 26 по 28 марта 2024 г в Саратовской области МЗ РФ организовало проведение выездного мероприятия сотрудников ФГБУ «НМИЦ ТПМ» Минздрава России по оказанию организационно-методической помощи по профилю "терапия и профилак
Городская больница №9
Сообщи, где торгуют смертью - Филиал СГТУ в г. Петровске 28 марта 2024 года студенты отряда правоохранительной направленности «Юный друг полиции» филиала СГТУ имени Гагарина Ю.А.
Филиал СГТУ в г. Петровске